Отринув всевозможные витиеватые вступления и стилистические ухищрения, начнём прямо (ибо дорога наша пряма, как школьный коридор) – 9 мая 1991 года в реке Иня, что между новосибирском и Академгородком, утонула Яна Станиславовна Дягилева, искренность русского рока, ставшая последней из кучки тех несчастных, которые провозгласили рок  своей религией, поиском божественного света, который нужно нести людям, озаряя души и очищая сердца. О Янке было уже много написано в разных газетах... Но день памяти – это день памяти, и я предамся воле воспоминаний, которые уже давно хрипят комом в горле...

Август 2001 года, Новосибирск. Я приехал на Заельцовское кладбище, где похоронена Янка. Добирались мы довольно долго, потом ещё дольше искали могилу, затерянную среди грустных взглядов стройных сосен и звонких птичьих голосов. Янка не терпела идолопоклонничества при жизни, избежала она и лобзания каменных плит горячими поклонниками после смерти. Глядя на скромную, застенчивую могилку, невольно вспоминаешь ужас на Богословском кладбище в Питере, где место захоронения Цоя превратили чуть ли не в ночной клуб. Блаженны мёртвые, не видящие, что творят с ними после смерти! На памятнике Яночки кто-то нацарапал: «Яна, подпевай...». Каждый год в день Победы на кладбище приходят люди, которые знали Янку лично и поклонники со всей России. Они поют её песни, которые нельзя забывать, ибо злейшее преступление – забыть всё то, о чём она кричала, продираясь к человеческим душам  из-за грязного панковского грохота, из-за толщи помех на некачественных записях, из-за непреступной горечи уходящего навсегда времени, которое всё больше и больше отдаляет нас от Янки.

Я прошу Вас, люди, слушающие и понимающие Яночкины песни – внемлите совету того неизвестного, оставленного гвоздём на железном памятнике. Подпевайте – не оставляйте песню умирать, подобно раненой птице, сорвавшейся с обрыва. Янкин голос чист и силен, но так слаб он перед бездной мракобесного уничтожения всего святого, так легко утонет он в душащем и холодящем безмолвии, исходящим от разверзнутой пропасти людского безразличия. Подпевайте! Пишите стихи, пени, картины, дарите цветы и любовь друг другу! Не нужно скорби, это юдоль несчастных мира сего. Нужно ведь так немного – верить, надеяться и любить – то, о чём так горестно пела Янка. И старайтесь смотреть на мир чистыми глазами, и за частоколом серых лиц, корявых рук, мёртвых мышат и слепых котят Вы увидите Солнце, то самое, которое сейчас почему-то стало чёрным.

А если у кого-то хватит совести упрекнуть меня в спекуляции или фанатизме – не стоит. Поберегите силы для очередного оправдания своего ржавого существования. Это я обращаюсь к тем, кто считает меня недостаточно продвинутым и современным. Скажу ещё – через 11 лет после Янкиной смерти, в тленной пыли циничности и продажности долго агонизировавший русский рок превратился в хладный труп, заботливо подъеденный червями массового потребления. Достойно ли нам глумиться далее?

Александр Бочкарёв

(г.Комсомольск-на-Амуре, «Пилот»

09/V/2002)